Будни контрразведчика [иллюстрации] - Страница 27

Бойкотт вскрыл пакет. Он нетерпеливо листал страницы: детали, детали, и наконец заключение. ЭВМ никогда не лжет, а сейчас она благословляет его предприятие. Вероятность того, что какой–либо неприятный инцидент серьезно повлияет на ход данного государственного визита, составила 0,8753421066 к тысяче. Ничтожная цифра!

В дверь постучали, и вошел старший инспектор.

— Прошу извинения, мистер Бойкотт, с вами хочет поговорить наша сотрудница констебль Харти.

Констебль Харти, женщина в летах, не раз принимала участие в операциях Особого управления. Это была чопорная старая дева, сейчас она выступала в роли хозяйки коттеджа, из которого велось наблюдение за домом Кромески. Среди соседей распустили слух, что она принадлежит к таинственной и фанатичной религиозной секте «Братья пламени и серы». Соседи, отпугнутые миссионерским пылом хозяйки, предпочитали держаться от нее подальше.

Бойкотту Харти не нравилась. Она не вязалась с эпохой электроники, скорее она была в духе Кислятины Крэбба с его пристрастием к мистификации.

— В чем дело?

Харти мученически вздохнула и положила на стол две пятифунтовые бумажки.

— Что это за деньги?

— Видите ли, сэр, днем пришли рекламные агенты, их называют «белые кролики».

— Какие еще «белые кролики»?

— Они уже много лет рекламируют стиральный порошок «Зизз». У меня случайно была пачка этого порошка. Они попросили ее показать и задали мне вопрос: «Какой стиральный порошок самый лучший?» Я, случайно, знаю ответ, который нужно давать «белым кроликам» на их вопрос: «Зизз» — самый лучший, самый пенистый и мягкий, замочите белье, и вы убедитесь в этом». За такой ответ полагается приз — пять фунтов. Вот он.

— Ах так!

— Да, а примерно через час в дверь звонят снова — на этот раз рекламные агенты «Розового лепестка» — это крем для бритья. А я случайно заметила, что им пользуется констебль Хэммонд. Он бреется после ночных дежурств и в ванной оставляет тюбик. Я им показываю тюбик…

Бойкотт выбежал из комнаты и ринулся по лестнице наверх. Харти взяла свои денежные призы и помчалась за Бойкоттом, не прерывая рассказа:

— А они спрашивают: «Кому из мужчин, проживающих поблизости, нужнее всего прекрасный крем для бритья?» Я ответила, что такой мужчина живет неподалеку, на Лалуорт–Крезент, у него страшно густая растительность на лице. Так я выиграла еще один приз, снова пять фунтов.

Она вошла за Бойкоттом в спальню. Бойкотт разносил подчиненных за неосмотрительность.

— Почему мне не сообщили об этих визитерах? Этих щедрых благотворителях?

— Сэр, но это обычные рекламные агенты.

— Идиоты! Сколько их тут побывало? — рявкнул Бойкотт, задрожав от ярости.

С каким блеском, с какой хладнокровной наглостью действовал враг! Бойкотт был потрясен.

Дежурный полистал журнал текущих событий и сообщил:

— Значит, так: пятнадцать «белых кроликов» и двенадцать в пластмассовых костюмах, вроде тюбиков.

Вдали от ЭВМ Бойкотт вынужден был сам заняться устным счетом. 15 + 12 = 27 х 6 = 162, удвоим на всякий случай = 324, возьмем для верности 350 наших агентов.

— Немедленно снять всех сотрудников с государственного визита и перебросить сюда! — приказал он старшему инспектору.

— Но, сэр…

— Делайте, что вам сказано!

Подчиненный, бледный как полотно, взял телефонную трубку. Бойкотт обернулся к Харти — та потихоньку всхлипывала от обиды — и скомандовал:

— Вызовите мою машину! Я еду в город к ЭВМ.

* * *

Гарри Мерч, служащий крупного агентства, глава рекламной группы «белых кроликов», горделиво поглядывал на своих агентов, которые резво скакали по Балморал–Касл–Драйв во славу стирального порошка «Зизз». Как вдруг…

Из–за угла в костюмах–тюбиках появились «радкимены». Они веселились от души. В отличие от Гарри они не принимали своего дела всерьез, и их радостные вопли смущали покой домашних хозяек. У них уже имелась полная информация о «Косматом», которую было давно пора доложить на базу. Однако они решили продлить небывалое удовольствие и с шумом и криками носились по Балморал–Касл–Драйв, неподалеку от дома, где любила и грешила миссис Кромески. Так они вторглись на территорию и в сферу деятельности «белых кроликов».

Для Гарри Мерча это был удар ниже пояса. На его глазах подрывались устои профессионального этикета. Он подбежал к веселящейся группке.

— Эй вы! Я руководитель рекламной группы «Белые кролики»! Вон с моего участка!

— А разве здесь частное владение? — с изысканной вежливостью ответил контрразведчик–любитель мистер Блэр–Блэр.

И это окончательно взбесило Гарри.

— Вон отсюда! Катитесь к черту!

— Убирайтесь сами!

Тут Гарри не стерпел и ударил мистера Блэр–Блэра по голове, тот не остался в долгу, и «тюбики» и «кролики» принялись дубасить друг друга.

Местные жители и сотрудники Особого управления, из штаба Бойкотта, столпились вокруг и с интересом наблюдали за сценой, которой суждено было получить известность под названием «Битва на Балморал–Касл–Драйв».

4. Голоса из прошлого

Рональд поднимался на эскалаторе, поглядывая из–за раскрытой газеты на «Косматого», который стоял пятью ступеньками выше.

Он теперь решил работать в одиночку. Этому было две причины: во–первых, привитая Хаббард–Джонсом жажда славы, а главное — он больше не доверял весельчакам–любителям бригадира Радкинса. Они обошли Рональда, не взяв его с собой на операцию «Розовый лепесток»; причем Рональд отлично понимал — они боялись, что он испортит им все удовольствие от столь занимательного мероприятия. Рональд, не находя себе места от беспокойства, ждал их до десяти часов вечера, когда они возвратились сильно навеселе, распевая во весь голос. Рональд пришел к выводу, что с профессиональной точки зрения у этой любительской организации есть весьма серьезные недостатки.